|
С этой загадочной барышней я встретился в ее студии рядом с метро "Новослободская". Большой огороженный двор с рядом очень дорогих джипов, маленькая дверь в подвал. По углам комнат расставлены инструменты, дорогая аппаратура, по стенам развешено множество разных амулетов, от буддистских до индейских.
Видно, что кастанедовщину тут уважают почище, чем в магазине эзотерической литературы "Путь к себе". Короче говоря – атмосфера рок-запущенности. Сама Линда выгладит очень странно: на ней почти кукольный костюм, розовые колготки в сеточку, какие-то огромные платформы... Ощущение детскости образа дополняют рыжие косички и огромные зеленые очки. За этим нарочито театральным имиджем кроется неожиданно проницательный взгляд взрослой женщины.
Улыбка посещает ее странно-притягательное лицо редко, хотя вспышки веселья все же присутствуют. Меньше всего можно подумать, что говоришь с дочкой миллионера или раскрученной поп-фигурой.
Игорь Камиров: Линда, я смотрю, у вас сегодня день общения с журналистами. Какие вопросы вам еще не задавали?
Линда: Знаете, вопросы я вообще не очень люблю. Так что вас интересует?
И.К.: Чем дышите последнее время?
Л.: Воздухом! (смеется)
И.К.: Вы довольно необычный персонаж для российской эстрады. Вы ярко светитесь, но вас плохо видно, почему?
Л.: Я не знаю, у нас нет задачи – светиться. Мы делаем музыку.
И.К.: Разве для персон шоу-бизнеса не является основной задачей донести музыку до максимально широкой аудитории? Засветиться во всех концертах, на всех каналах?
Л.: Это не наша задача, ее решают наши промоутеры, а нам дали свободу творчества, свободу действия. Мы здесь сидим и делаем то, что нам нравится. Мы представляем эту музыку, и есть у нас единомышленники, кому это важно и кому это надо. Светиться на телевидении и в СМИ, чтобы кого-то удивить или кому-то что-то доказать, – это нам просто неинтересно.
И.К.: Вы, получается, затворники поп-сцены? Вас знают только ваши поклонники?
Л.: Почему, у нас очень много гастролей. Вот, недавно приехали из Сибири. Потом были на Урале.
И.К.: Ну и как, вас там принимали на ура?
Л.: На ура! (смеется)
И.К.: А На концертах вы исполняли новые вещи, или это сборники из песен за последние 10 лет?
Л.: Ну, в концерты входят наши хиты, но и много вещей в поддержку нового альбома – "Атака". Весной в "Горбушке" у нас была презентация альбома, потом мы ездили в определенные места и продолжаем это делать постоянно.
И.К.: Вы всегда работали на грани рока и, вместе с тем, очень мощно расшевелили попсу, всю эту дикую тусовку... Сейчас к какому направлению вы себя относите?
Л.: Да мы никогда не придерживались конкретного жанра, у нас есть наши звуки, то, что мы чувствуем, наш ритм, который нам близок, наша ситуация, которую мы переживаем... Это глубже, чем настроение, чем просто рок или попса.
И.К.: Ну, согласитесь, так было не всегда – у вас был долгий период общения с теперь уже ультрапосовым продюсером Максом Фадеевым.
Л.: Как не всегда? А что изменилось с тех пор, когда он был при нас? Ничего не менялось. У нас была команда, которая сохранилась. Ушел один-единственный человек, Фадеев. Его творческий путь таков, и он всегда стремился к этому, а мы остались тем, кем были изначально. И начинали мы как раз с того, что делаем сейчас.
И.К.: А когда на сегодняшней сцене, на ваш взгляд, произошел сдвиг в сторону ее окончательного опопсения? Популярность "Фабрики звезд" – естественна?
Л.: Легкая музыка всегда носит временный характер. Это такой праздник на час, потом она забывается. Когда ты этот праздник постоянно создаешь, как в Макс в "Фабрике звезд", ты работаешь только на это, ни на что иное времени не остается. Каждый выбирает свое. Кто-то выбирает деньги, кто-то – серьезное творчество. А массовый праздник... Ну, вы же понимаете, что шоу-бизнес на этом построен. Понятно же, что всё и везде решают деньги. Пока есть возможность зарабатывать – так всегда будет. Но появляются люди, которые используют деньги не только на то, чтобы штамповать китайские товары. Хочется чего-то более качественного, и оно остается. И это уже история, легенда, которая всегда будет жить. Леонардо да Винчи был и будет всегда. Он только развивается, он бесконечен, потому что это выше, чем просто искусство. Таких людей не может быть много. Время дает таких людей, потом должен быть период веселья – и это нормально.
У каждого свой путь, кто как может – за это борется, самое главное – это что у тебя внутри. Оно выливается в твои поступки. Поэтому важно задуматься о том моменте, который сейчас с тобой происходит: не думать только о том, что нужно кормить свою семью...
И.К.: На сегодняшней отечественной сцене есть образцы, на которые вам хотелось бы равняться?
Л.: Равняться на кого-то – это бессмысленное дело, надо равняться на свое сердце, на то, что тебе лично дано. История не может исчезнуть. Да, я не люблю тусовки, ни с кем практически не общаюсь, я в большом отрыве от поп-элиты.
И.К.: И всегда так было?
Л.: Всегда.
И.К.: А с кем-нибудь вы себя мысленно сравниваете? Вы слушаете других исполнителей?
Л.: Я очень люблю Бьорк, но никакого влияния ее музыки на себя не ощущаю. Из наших – мне очень сложно назвать кого-либо (долгая пауза). Мне нравится группа "Кино". Ну и что, что ее уже нет.
И.К.: На чей концерт вы бы пошли сейчас?
Л.: Из наших, наверное, таких нет. Единственная – Настя Полева. Она очень редко выступает. Ну а в мире – какие-то могут быть совершенно неизвестные группы. На "Muse" бы пошла с удовольствием. Мечтаю попасть на концерт Питера Гэбриэла.
И.К.: Линда, как проходит ваш день?
Л.: Да как у обычного человека.
И.К.: Но вы ведете чуть ли не отшельнический образ жизни. Что за этим скрывается?
Л.: У нас свой мир, абсолютно. И мы живем так, как чувствуем.
И.К.: Вы буддистка? Я гляжу, тут буддистские символы...
Л.: Здесь не важно, как это называется, главное, что ты – верующий человек. Все религии выражают один смысл. Говорить о своей – ну как это можно, я думаю, музыка за нас все скажет. Прежде чем ее написать – сначала надо пережить. Нет такого: вот мы приходим – а сейчас напишем-ка вот про это и про то. Такого не бывает...
И.К.: А как вы пишете песни?
Л.: Есть песни, которые появляются в результате каких-то событий, они возникают очень быстро. Вот искра пролетела – и ты в этом внутреннем ощущении что-то делаешь. А есть вещи, которые рождаются в момент импровизации. Что-то идет, что-то открывается и превращается в какую-то форму, и ты дальше импровизируешь и записываешь. Есть, которые возникают: поговорили о чем-то, и пошла идея, и тебя сильно это затронуло. Эти вещи абсолютно непрограммируемые.
И.К.: И что, даже нет ощущения, что вы должны записать альбом раз в год, в нем должно быть столько-то песен?..
Л.: У нас есть ощущение, что мы не должны останавливаться. Вне зависимости от того, выпустили мы альбом или нет. Это наше общение с миром, мы так живем. Это уже как зависимость. Это нельзя прервать.
И.К.: У вас помимо музыкальной группы есть еще особая – танцевальная. Говорят, на гастроли вы едете с бригадой чуть не в сто человек...
Л.: Да ну, какой там сто. С нами работают 4 человека, которые занимаются эвритмическими танцами. Такая определенная духовная практика. Эти вещи можно делать, только чувствуя особое духовное единение. Это все очень глубоко, не просто так. Каждое эвритмическое движение – не для красоты, а связано с тем внутренним поиском нашим, который мы вкладываем в наши песни.
Наш поиск – это наша Истина. Мы пытаемся ее обрести. Каждый человек одарен этим чувством, но не все хотят думать, слишком материализован человек, материальная сторона забирает на себя все. Ты просто раб своих привычек и никуда не можешь от этого деться. Эта зависимость постоянна. А мы против этого. Мы ищем те вещи, которые нас сжимают, которые хочется расцепить внутри себя и отдаться какому-то более свободному ощущению. Это и есть жизнь. А все стальное – существование. Естественно, мы этому тоже подвержены, поэтому мы пытаемся таким своим языком бороться. Поэтому коммерция, шоу-бизнес – это не наше. Слава Богу, нам компания Universal, в которой мы уже два года, дает возможность делать то, что мы хотим, и в наше творчество они совершенно не вмешиваются. Они понимают, что мы делаем, и наш голод, наша искренность ими ощущается.
И.К.: Кто ваш слушатель?
Л.: Да люди, обычные люди. Которые похожи на нас. Наши поклонники вместе с нами развиваются, они идут, они поддерживают нас. Сейчас появляются те, кто начинает дуть со всех сторон: какие мы лживые, как мы все не так делаем. Но это же неправильно. Мне кажется, критика должна быть всегда, но с уважением. Давать советы можно, оскорблять нельзя. Это я просто недавно столкнулась с отношением людей, среди наших единомышленников, которые меня глубоко задевают своими поучениями. Все, что мы делаем, – это глубоко вымученно, и каждый шаг сделан ради нашего сердца и возможности делать это дальше.
И.К.: А почему такое невеселое у вас искусство?
Л.: Может быть, потому, что мне самой близок минор. Все вот эти страдания, какой-то край чего-то, он просто мне близок. Я через это лучше понимаю что-либо для себя, чем когда я ни о чем не думаю и когда мне хорошо. Через боль – к совершенству: вот такой, наверное, девиз.
И.К.: А бывает, что вы отдыхаете, развлекаетесь?
Л.: Конечно, я же человек. И весь эмоциональный спектр мне близок. Но я люблю закрытость.
И.К.: Что вы, например, едите? В каких местах бываете?
Л.: Японская кухня – основное, навсегда. Никаких диет никогда не придерживалась. Любимые места есть, но рекламу им я давать не хочу. Пристрастие к еде – это самое мое последнее пристрастие. Я лучше пойду на выставку. Меня интересует все, что интересно. Я хожу в кино, конечно. Сама рисую, все, что приходит в голову. Запечатлеваю свои ощущения.
И.К.: Вы всегда хотели быть певицей?
Л.: Не уверена. Это часть моей натуры. Нет такого, что я певица. У нас своя жизнь, свой театр, и в нем идет своя история, это история нашего отношения к тому, что происходит вокруг.
И.К.: Но известно, что вам никогда не нужно было расталкивать вокруг себя кого-то локтями.
Л.: Мы никогда не хотели, чтобы нас кто-то приглашал куда-то. Когда нам ставят препятствия – мы пытаемся их преодолеть. Мы не на войне, чтоб постоянно бороться. Сейчас у нас есть единомышленник, наша продюсерская компания, с которой очень повезло. Просто надо оценить это правильно. Ни в коем случае не забирать больше и уметь еще возвращать, уметь воздавать. Отдавать частицу себя. И тебе же самому это больше открывает.
И.К.: На последнем альбоме "Атака" в основном ваша музыка?
Л.: Нет, почему. У нас самое главное – это идея. Музыку пишет обычно Женя Пастухов. Стихи – в основном я. Есть две вещи певицы Мары.
И.К.: Линда, а вы работаете по клубам?
Л.: Да, в последнее время мы очень часто выступаем в клубах. Раньше это был какой-то кабацкий вариант, мы отказывались. А сейчас – есть вполне качественные залы. Выступать для музыкантов очень важно, это обмен энергией, это выброс эмоций, адреналин. Мы без этого жить не можем.
Игорь КАМИРОВ |
