29 января в Ростове состоялся концерт, а перед ним в эфире радиостанции «FM на Дону» Светлана Гейман, известная под псевдонимом Линда, ответила на вопросы журналистов и поклонников.

Она ворвалась на альтернативную сцену в начале 90-х. Ее диски продаются в России, Европе и Японии, а армия поклонников растет уже больше двух десятков лет. Линда привезла в Ростов новый альбом «Карандаши и спички», вышедший осенью прошлого года. 

– Что влияло на становление Линды как творческой единицы?

– На меня оказали влияние личности космического масштаба – Александр Скрябин, Майя Плисецкая, Пина Бауш. Гранды мировой классики – именно с нее начинается музыка – Иоганн Себастьян Бах, который для меня, безусловно, всегда номер один. Вольфганг Амадей Моцарт. В кино и режиссуре – Андрей Тарковский, Александр Сокуров. В литературе – Иосиф Бродский и Марина Цветаева, Михаил Шишкин. Между книгой и природой громадная взаимосвязь. Книга должна быть природой, потому что именно природа ее создала. Когда понимаешь это, начинаешь иначе относиться к литературе и воспринимаешь ее иначе.

– Как вы изменились с первого альбома?

– Тогда мне было 15 лет, а сейчас немного больше. Жизненный опыт – это то, что я вкладываю в свою музыку.

– Одним из творческих этапов для вас стали годы в Греции. Ваша аудитория в Европе приросла в этот момент?

– В Европе на мои концерты приходят те, кто слушает и понимает. Приходят и просто так, и остаются надолго. Приходят и те, которые слушали давно и в какой-то момент эмигрировали. Творчество должно либо объединять, либо разрушать. А быть понятым в своем творчестве – совсем не обязательно. 

– Расскажите, что вам дала жизнь в Греции.

– Я влюбилась в греческого музыканта, и моя жизнь и творчество перетекли в эту прекрасную страну. Со временем мы переросли друг друга, но этот союз дал мне много: человек, испытавший сильные чувства, учится многому. Для меня это внутренняя история, о ней сложно говорить вслух. Все было и позитивно, и негативно, и мне это дало внутренний анализ и вывело меня из плавного течения. Возникает ассоциация с неваляшкой, которая плывет на лодке и раскачивается, и в этом была определенная тишина, застой. А потом она закончилась, и начался новый виток.

– Как снимаете стресс?

– Люблю. Любовь – это способ отдохнуть.

– Как вы относитесь к ограничению доступа к торрент-трекерам?

– Меня это не затрагивало, но я считаю, что авторские права должны соблюдаться. Любой автор имеет право на то, чтобы вокруг себя создавать микромир.

В эфире прозвучал вопрос, почему Линда выступает босиком. Оказалось, это отнюдь не способ эпатажа.

– Я уже давно выступаю босиком, мне так удобно. Еще в «Эрмитаж», где я училась ритмическим танцам, мы танцевали без обуви. Там было важно прочувствовать взаимодействие босых ног с землей и растениями. 

– В ваших песнях на протяжении всех альбомов звучит этническая тема, связь с природой. Вы объехали весь земной шар. Куда хотели бы вернуться?

– По второму кругу поехала бы. Я люблю все, что связано с морем, океаном, в то же время я люблю горы. 

– Что вас шокировало в минувший год?

– Шокирует жестокость вокруг, войны, которые никогда не закончатся, и то, что мы впитываем это и никаким образом не можем изменить.

– Ваши ростовские поклонники не избалованы частыми визитами. Требует ли здесь публика старых песен? Как зал воспринимает новый альбом?

– Без разницы – старый или новый альбом. Публика воспринимает музыку. Между мной на сцене и людьми в зале происходит обмен, настраивается общение. Ведь петь можно даже не свою музыку. Важен именно диалог. Новый альбом связан с новыми чувствами, но это не бытовые чувства. Мое сердце всегда несвободно, оно всегда чем-то занято. Большая часть поклонников – люди, с которыми есть что-то общее, у нас есть взаимопонимание. Это те, кому я себя посвятила. Не делю своих слушателей ни по географии, ни по другим признакам.